Индустриализация, голод, уроки истории

Индустриализация, голод, уроки истории

В свое время, когда я водил экскурсии по Донецку, обязательно останавливался с группой возле Братской школы. Это здании очень много значило для молодой и амбициозной Юзовки.

DSCN2781

А аккурат напротив Братской школы до сих пор стоит небольшой дом, в стенах которого в сентябре 1921 года разыгрались нешуточные страсти. Сводки были скупы — 22 сентября 1921 г. был застрелен председатель юзовского отделения сельской потребкооперации Иван Петрович Лагутенко. Несколько его «помощников» похоронены в сквере Павших коммунаров. Это место, которое никак не связано с Великой Отечественной, но отмеченное вечным огнем.

Иван Петрович, после активной революционной деятельности и некоторого времени проживания в США, активно включился в процессы, которые питали экономику молодого государства. Индустриализация требовала вложений. Зерно можно было продать за золоток, которым платили многим иностранным консультантам, инженерам, подрядчикам. Зерно брали у крестьян. Как по мне, Платонов прекрасно описал многое в «Чевенгуре». На меня книга оставила сильнейшее впечатление. Брали зерно, не покупали, это стоит отметить. Иногда сусеки вычищали подчистую, оставляя людей один на один с холодом и… голодом. Брали у украинцев, русских, казахов, греков, татар и многих других, населявших многонациональную территорию СССР. Крестьяне сопротивлялись. Говорят еще одного «сборщика» вернули в Юзовку мертвым, со вспоротым животом, куда было насыпано зерно. Позже его захоронят как героя революции на землях Лидиевского рудника. Памятник там стоит до сих пор.

В начале 30-х все только усугубится. Невероятный промышленный рост. Днепрогэс, Сталинградский и Харьковский танковые заводы, множество других предприятий, за строительство которых платили золотом международным компаниям, которые старались сделать все в кратчайшие сроки. Качественно, но очень дорого. Цена такого невероятного рывка — множество жизней тех, кто умер от голода. Умирали крестьяне, те, которые выращивали хлеб. Но его отобрали. Города снабжались, не так хорошо, но снабжались.

Из всей моей семьи голод в начале 30-х коснулся только семьи моей бабушки Марии Алексеевны Логачевой (в девичестве – Нагорняк), которая тогда жила в небольшом поселочке Винницкой области. Но пардед с прабабкой быстро смекнули, к чему все идет, и уехали в Ленинград. Там с голодом они столкнутся уже в 1940-е во время блокады.

Мой дед, родившийся в Сталино в 1926 году, о голоде в начале 30-х почти не помнил. Судя по всему, в городе была еда. С голодом он тоже столкнется во в время Великой Отечественной все в том же блокадном Ленинграде, служа в войсках ПВО. Там он познакомится с бабушкой, и не ужившись с ее семьей, в начале 1050-х он привезет семью в Донецк.

Тяжело сейчас думать о голоде. Неприятно смотреть сегодня на сытые лица современного политикума, которые со скорбными лицами несут цветы и зажигают свечи. Те, которые буквально уничтожают своих граждан, заботясь уже не индустриализации, а исключительно о собственном благополучии. О тех помним, это хорошо. А нынешние вымрут, а что такого, кому же сейчас легко. Те товарищи, из цирка, простите, здания с круглой крышей, чей счет за завтрак превышает среднюю пенсию, сейчас сокрушаются об умерших. Более мерзкого зрелища давно не видел. История повторяется, увы, извлекать уроки мы так и не научились.

Tell us about your thoughtsWrite message

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Back to Top
Context Menu is disabled by theme settings.